«UKIYO-E». ТРИУМФ ШЕДЕВРА СИДИ ЛАРБИ ШЕРКАУИ НА ХХ-м БИЕННАЛЕ ТАНЦА В ЛИОНЕ
25/09/2023 – Виктор Игнатов
11 – 19 сентября 2023, Maison de la danse, Лион.

Важнейшим событием юбилейного сезона Биеннале танца в Лионе стала французская премьера в Доме танца перформанса «Ukiyo-e» (2022). Его талантливо создал Сиди Ларби Шеркауи для возглавляемой им балетной труппы Большого театра Женевы. 70-минутное представление является органичным синтезом танца и музыки, пения и декламации. Используя лестничные блоки оригинальной декорации, 24 артиста составляют лабиринт и пытаются найти в нём путь вниз или вверх. В ходе коллективного приключения происходят дивные метаморфозы в сопровождении инструментальной и электронной музыки. Перформанс восхищает сольными номерами танцовщиков, японских певцов и музыкантов, а также причудливыми ансамблями, прославляющими пластичный стиль и текучую лексику великого хореографа.

.

  Сиди Ларби Шеркауи – великий хореограф и поэт танца.

 

Родившийся в Антверпене (Бельгия) в 1976 году, Сиди Ларби Шеркауи является всемирно известным хореографом, автором сотни произведений. Богатое, многогранное творчество бельгийца-марокканца изобилует оригинальными и запоминающимися постановками. Некоторые из них были созданы в Женеве («Loin», 2005), другие – на крупнейших сценах и съемочных площадках по всему миру, например, «Puz/zle» на Авиньонском фестивале в 2012 году. Знаменитый хореограф регулярно и плодотворно сотрудничает с яркими артистическими личностями. Уникальная творческая связь сложилась у Сиди Ларби Шеркауи с Дамьеном Жале. В 2011 году за совместную постановку танцевальной пьесы «Babel» оба хореографа были удостоены Международного приза Benois de la Danse, часто называемого «Балетным Оскаром», который был вручен им в Москве на сцене Большого театра России. В соавторстве с Дамьеном Жале и Мариной Абрамович (сценограф) Сиди Ларби Шеркауи поставил «Болеро» на музыку Равеля для балета Парижской оперы (2013). Призрачная, сумрачная и волнующая трактовка музыкального шедевра произвела сенсацию во Дворце Гарнье и стала одним из самых знаковых произведений прославленного хореографа. В 2018 году то же самое творческое трио осуществило постановку оперы Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда» для Фламандской оперы в Антверпене. В 2016 году Сиди Ларби Шеркауи создал социально значимую современную версию оперы Рамо «Галантные Индии» для Prinzregententheater в Мюнхене.
Бывший художественный руководитель Королевского балета Фландрии (2015–2022) Сиди Ларби Шеркауи с 2022 года является директором балетной труппы Большого театра Женевы. Вполне логично, что Дамьен Жале, давний творческий партнёр Сиди Ларби Шеркауи, присоединился к Женевскому балету в качестве приглашенного хореографа. В нынешнем сезоне на сцене Большого театра Женевы состоится премьера их совместной постановки танцевального спектакля «Eléments» (18-22 ноября 2023 г.), затем появятся опера Моцарта «Идоменей» в новой сценической версии Сиди Ларби Шеркауи (23 февраля – 3 марта 2024 г.). и пьеса «Planet» в хореографии Дамьена Жале (8-10 марта 2024 г.)

Балет Большого театра Женевы.

В 1962 году Большой театр Женевы приобрел постоянную балетную труппу. Состоящая из 24-х артистов разных национальностей, она представляла два хореографических спектакля в сезон. Коллектив развивался под руководством Альфонсо Ката (1969–1973), Патрисии Нири (1973–1978), Петера ван Дайка (1978–1980), Оскара Араиса (1980–1988), Градимира Панкова (1988–1996), Франсуа Пассара и Джорджио Манчини (1996–2002), Филиппа Коэна (2003–2021). С 2019 года Авиэль Кан является генеральным директором Большого театра Женевы; с 2022 года балет Большого театра Женевы возглавляет Сиди Ларби Шеркауи. Мировые премьеры танцевальных постановок всегда проходят в Женеве, а затем до конца сезона труппа даёт гастрольные представления за пределами Швейцарии: Франция, Италия, США, Россия, Австралия, Китай, Бразилия, Южная Африка.

«Ukiyo-e» – театральное осмысление устойчивости мира.

Чтобы лучше понять глубокий философский замысел хореографа, приведём разъяснения, напечатанные в программке к спектаклю: «Как мы можем выжить вместе в мире, где кризисы принимают хронический характер? В то время как этот вопрос сегодня остро стоит перед всей планетой, Сиди Ларби Шеркауи приглашает вместе с «Ukiyo-e» (*) поразмышлять о нашей способности к устойчивости. При создании этого спектакля хореографа вдохновил японский термин «образы парящего мира». Концепция, давшая название художественному движению, возникшему в эпоху Эдо и ориентированному на запечатление настоящего момента. Перформанс ищет возможные пути в этой зависшей вселенной и исследует постоянные переговоры, которым подвергаются наши тела – физические и социальные. В нём исследуются напряжения, возникающие между ограничением передвижения и турбулентностью, между разобщенностью и открытостью или между изоляцией и сосуществованием.
Композиция, созданная совместно с 24 артистами Балета Большого театра Женевы, представляет на сцене существа, находящихся в поисках симбиоза с окружающей средой. Хореография активизирует работу баланса перед лицом непостоянства, приводит в движение организмы, которые, будучи системами обмена, находятся в постоянных метаморфозах. Помимо двойственности, Сиди Ларби Шеркауи предлагает рассматривать тела, которые не заканчиваются кожей, где физическое не имеет привилегий над духом, где человеческое не отличается от нечеловеческого. Эта хореография превосходства лежит в основе движущейся структуры, повторяющегося мотива в произведениях Сиди Ларби Шеркауи. Декорация, придуманная вместе со сценографом Александром Доджем, является сетью невозможных лестниц, в которых теряются танцовщики. Эти лабиринтные мобильные структуры, являющиеся амбивалентными, поскольку они представляют собой потенциальные мосты, но и препятствия, напоминают восхождение, а также падение в бездну. Именно на этой серии ступеней, потенциально позволяющих или препятствующих движению, тела призваны объединяться, вести диалог и заражать друг друга».
«Посреди лабиринта лестниц 24 танцовщика ищут возможные пути, стремясь к пропастям или высотам. Это коллективное приключение задаёт вопросы: Что делать, когда всё вокруг нас рушится? Как продолжать жить в нестабильном мире? Если вопрос возникает индивидуально, то ответы следует искать шире, и «Ukiyo-e» предлагает нам обратить внимание на коллектив. Вдохновленный этим направлением в японской живописи, которое переводится как «образ парящего мира», Сиди Ларби Шеркауи сочинил глубокую медитацию на тему устойчивости для балетной труппы Большого театра Женевы… Столкнувшись с препятствиями и неустойчивыми поверхностями, группа людей теряется, ищет возможные пути, тянется к пропастям или набирает высоту. Помогая им или сбивая с толку, в них резонируют электронные мелодии и мощь струнного трио. Пытливый хореограф с мировым именем, новый руководитель швейцарского ансамбля блестящих танцовщиков, превращает каждое произведение в событие, столь же художественное, сколь и философское».
(*) Ukiyo-e (Укиё-э) – картины «бренного», изменчивого мира. Это особое направление в японской живописи, представленное цветной гравюрой на дереве. Первоначально слово «укиё» обозначало одно из буддийских понятий и переводилось как «бренный и быстротекущий мир». В XVII веке оно уже стало обозначать современный суетный мир, мир любви и наслаждений. Слово «э» означает «картина, изображение». Поэтому название искусства «укиё-э» говорит о том, что оно отображает повседневную, современную жизнь эпохи Токугавы. У японцев было несколько жанров гравюры укиё-э – портреты красавиц и актёров, эротические картинки, изображения самураев, пейзажи, цветы и птицы.

«Ukiyo-e» : гипнотическая гармония текучих движений
и магических звуков.

Чтобы ощутить театральный пульс перформанса, его живое дыхание и сценическую структуру, представим хронику 70-минутного представления. Его открывает соло японского танцовщика в сопровождении инструментального трио и ударных. Затем под гортанное пение японского артиста появляются участники большого ансамбля. Они одеты в чёрные мантии, но без рукавов. В центре сцены возвышается широкая деревянная лестница. По ней поочередно поднимаются певец и две танцовщицы, чтобы эффектно упасть с вершины в «пропасть», ровно стоя к ней спиной. Лестница разделяется на четыре блока. Под мелодию японской бамбуковой флейты и переливы электронных инструментов артисты передвигают блоки по сцене и составляют из них разные композиции, в которых отрешенно движутся и загадочно замирают. Со звуками струнного трио и фортепиано начинаются сольные вариации и танцы ансамбля. Под грозные удары барабана один из артистов поднимается по лестнице и падает в «пропасть», а на сцене возникает сложный ансамбль, состоящий из четырёх групп. Пленяя затейливыми связками и жестами, артисты формируют единую высокую композицию, похожую на животрепещущий вулкан. Вскоре он распадается на ряд квартетов, и их охватывают пластические метаморфозы. Танцовщики дважды объединяются в плотный ансамбль, над которым возвышается один из его участников, чтобы упасть в «бездну». Артисты покидают сцену, а под ностальгические звуки струнного трио с красочными аккордами фортепьяно начинается поистине гениальное соло танцовщика – самое эффектное и сложное по хореографии, лексике и технике исполнения, завораживающее текучестью акробатики и замысловатостью жестов. В сопровождении японской песни и мелодии бамбуковой флейты по сцене загадочно движутся блоки лестниц с замершими на них артистами. Начинается сольная вариация танцовщицы. Её сменяет широкий ансамбль, который танцует по всей сцене под грустные звуки скрипки и рояля. Хотя все участники ансамбля исполняют разные вариации, но все вместе они формируют единый живой организм, пленяющий волновым дыханием пластики, гипнотической гармонией движения и музыки. Под японскую песню артисты выстраиваются на авансцене в линию; затем она разворачивается и распадается на сольные вариации, вновь формируя ансамбль, в котором появляется мужской дуэт. В сопровождении быстрой темы струнного трио движения ансамбля становятся синхронными и динамичными. Под грустную музыкальную тему на опустевшей сцене проистекает дивный смешанный дуэт, искусно сплетённый из магических прогибов и экспрессивных жестов, затейливых поддержек и диковинных связок. Дуэт чарует и восхищает чувственной кантиленой пластичных движений, их идеальной гармонией со звуками струнного трио. Под ностальгическую музыкальную тему возникают четыре лирических дуэта, и они синхронно танцуют в линии, пленяя феерией скульптурной акробатики. Дуэты сменяет танцовщица, и в её проникновенном исполнении звучит поэтический текст Каи Темпест «Hold Your Own» – «Держись» (*). По ходу декламации на сцене разворачивается интересное танцевальное действо. Его многочисленные участники, одетые в длинные блестящие мантии, впечатляют красными линиями, прочерченными на лице вдоль глаз. Как бы иллюстрируя глубокий по смыслу поэтический текст, артисты вместе с танцовщицей исполняют замысловатую композицию, сплетённую из выразительных жестов и движений с обилием вращений и прогибов, неожиданных падений и замираний. В завершении монолога под светлую тему струнного трио танцовщицу облачают в мантию, и она целуется с танцовщиком. Вокруг пары влюбленных возникает большой ансамбль, и они постепенно включается в его плавное гармоничное движение.
При смене музыкальной темы возникает мужской дуэт; вскоре его дополняют артисты, непрерывно вращающиеся, как бы в поиске виртуального выхода. Появляется новый ансамбль: его участники, одетые в чёрные безрукавные мантии с красивыми цветными вставками, исполняют разнообразные вариации. Танцевальная медитация артистов впечатляет многоликой феерией синхронных движений и жестов. Под хрупкие звуки японского струнного инструмента кокю и нежную мелодию фортепиано начинается экзотический дуэт. В сценическом квадрате света его феноменально демонстрируют танцовщик в цветной мантии и танцовщица в чёрном платье с широким цветным поясом. Партнеры филигранно исполняют изящные связки, пленяя причудливой жестикуляцией и чувственной акробатикой, оригинальными поддержками и скульптурными позами.
С появлением звукового потока уличной жизни на авансцену опустили чёрную заставку, на фоне которой идёт вариация танцовщицы, потерявшей своего партнера. Когда же заставу подняли, в центре сцены вновь появилась, как и в начале представления, единая широкая лестница. Но теперь над ней таинственно и грозно струилась светящаяся дымка, как бы олицетворяя «загробное небытие». Напротив ярко освещенной лестницы, ставшей смертоносной плахой, выстроилась линия из семи артистов. Каждый из них поочередно поднимется на вершину лестницы и падает в «загробное небытие», издавая при этом жуткие шлепки разбивающегося тела. После пятого самоубийства оставшиеся два, видимо, жреца этой страшной церемонии, чинно удалились. Под удары барабана звучит японская песня. Находясь в центре сцены, певец одновременно демонстрирует сложную композицию графический жестов. А по периметру сцены теперь высятся четыре лестничных блока, но поставленных боком. На вершине каждого блока появляются шестёрки артистов. Все они как бы нагие, ибо их обнаженные тела обтягивают лишь эластичные трусы и лифчики телесного цвета, а на левой части груди видны кровавые размывы. Видимо, выходя из «загробного небытия», обессилевшие артисты, словно ожившие мертвецы, шатаясь и держась друг за друга, медленно спускаются на сцену и постепенно приходят в себя. Затем они формируют плотную группу, которая превращается в танцевальный ансамбль, впечатляя невообразимой пластикой и жестикуляцией. Постепенно японский певец оказывается в кольце нагих дуэтов, которые одержимо и страстно сплетают фантастические связки и невероятные поддержки.
В потоке бурлящего хоровода дуэтов четыре танцевальные пары выдвигаются на авансцену, где синхронно и блистательно исполняют оригинальные композиции. В завершении перформанса разворачивается масштабная феерия танцевальных дуэтов. Потрясающее видение завораживает гармонией и новацией текучих движений и жестов, обилием сложной и многообразной акробатики. Песня исчезает, появляется шум. Артисты выстраиваются поперек сцены в линию и по разные её стороны разом отбрасывают свои торсы, попарно сцепившись руками. Возникает сложная пластическая инсталляция, которая эффектно замирает. Вскоре она распадается за счёт поочередного раскрытия рук. Образовавшиеся при этом две цепочки артистов выстраиваются вдоль лестничных блоков и дважды выходят на авансцену. Когда же позади артистов опускают чёрный задник, они двумя линиями, перекрестно и синхронно вышагивая, по разные стороны удаляются в кулисы По окончании гипнотического представления зрительный зал Дома танца радостно взорвался от грандиозных и восхищенных аплодисментов. После многократных поклонов всех исполнителей «Ukiyo-e» вместе с ними вышел и Сиди Ларби Шеркауи. При этом восторженная публика устроила «standing ovations»!
(*) «Hold Your Own» («Держись») – поэтический текст Каи Темпест, говорит о цели жизни и о том, что человек должен стремиться к счастью и ценить его выше всего остального. В первых строках стихотворения автор признаёт, что жизнь становится трудной. Когда же это происходит, необходимо сосредоточиться на текущем моменте и на том, что можно изменить. Так будет легче идти по жизни, чем если бы человек беспокоился обо всём на свете. Поэтесса также подчеркивает важность любви и счастья в жизни человека. Именно они являются истинной целью жизни, а не приобретение материальных благ.

Аналитические комментарии.

«Ukiyo-e» является хореографическим шедевром Сиди Ларби Шеркау. Над его созданием плодотворно работали также замечательные мастера – Александр Додж (сценография), Июима Наказато (костюмы), Доминик Дрийо (свет), Игорь Карделлини (драматургия). Каждый из них внёс важный вклад в постановку захватывающего перформанса.
Оригинальная хореографическая концепция «Ukiyo-e» получила великолепное воплощение благодаря интересной сценографии. Подвижные блоки лестниц придали сценическому действию не только смысловую значимость, но и впечатляющую динамику, а также яркую театральность, которая приобрела рельефность и многоликость благодаря искусно сочиненной партитуре света. В развитии хореографической концепции перформанса успешно выполнили свою роль и сценические костюмы. Длинные мантии исполнителей, хотя и скрывали текучую пластику тел – главный аспект специфической лексики Сиди Ларби Шеркауи, но полностью открытые руки артистов, позволяли всецело показать чарующую красоту и широкое разнообразие выразительных жестов. Многочисленные достоинства танцевальной лексики хореографа артисты смогли наиболее полно продемонстрировать в последней картине перформанса, которую они исполнили как бы нагими. Правда, этот эффектный финал длится всего лишь несколько минут.
«Ukiyo-e» филигранно создан с богатой фантазией и в изысканной японской эстетике. Представление восхищает и завораживает идеальной гармонией всех его аспектов. Фундаментальна роль в нём принадлежит музыке. Она является путеводной нитью хореографического действия, придаёт ему драматическую значимость и экзотическую окраску. Эклектично составленная музыкальная партитура включает современные произведения для струнного трио и фортепиано Шимона Бжоска, а также ритмические композиции для ударных и электронных инструментов Александра Дай Кастана и периодически исполняемые на сцене японские песни и народные мелодии в интерпретации Казутоми «Тзуки» Козуки и Шого Йоши. Столь сложная и многоликая партитура перформанса позволила сформировать богатый звуковой мир как хрупких экзотический ощущений, так и трепетных контрастных настроений, столь необходимых для эмоционального развития достаточно абстрактного представления, в котором драматургическая основа оказалась, к сожалению, недостаточно чёткой и ясной.
«Ukiyo-e» – это первая и феноменальная постановка Сиди Ларби Шеркауи, созданная им для балетной труппы Большого театр Женевы, которую он возглавил в прошлом году. Для нового руководителя знаменитой европейской трупы и её высокопрофессиональных артистов эта работа имела особо важное значение. В ней Сиди Ларби Шеркау воплотил свои глубокие раздумья и философские взгляды, а также представил весь свой обширный арсенал многочисленных стилистических и лексических достоинств. Для швейцарской труппы, состоящей из артистов разных танцевальных школ, перформанс «Ukiyo-e» стал серьёзным испытанием их исполнительского мастерства. Труппа достойно приняла творческий вызов хореографа и, несмотря на ряд трудностей, связанных со спецификой стилистики и лексики Сиди Ларби Шеркауи, превосходно освоив все их особенности и нюансы, блистательно исполнила «Ukiyo-e». Наилучшие комплименты заслуживает испанец Пау Аран Джимено. Феноменальный танцовщик произвёл грандиозное впечатление превосходной трактовкой центрального соло перформанса, при создании которого он вместе с Даяном Ахмедгалиевым ассистировал Сиди Ларби Шеркауи.
Прекрасный, взаимно обогащающий альянс бельгийского хореографа и швейцарской труппы, его триумфальный дебют в Лионе являются надежным гарантом их дальнейшего плодотворного пути и успешного совместного творчества. Да здравствует Балет Большого театра Женевы под руководством великого Сиди Ларби Шеркауи!

Credits photos: Gregory Batardon, D.R.